Попил вчера пивка с ребятами…
Если честно, пиво я не пью вообще-то, никогда особо не любил. Фразу надо понимать как «пообщался». Кстати, насчёт пива. Тогда, в один прекрасный летний день (это было как раз до изматывающей москвичей последние в начале 2010-х аномальной жары) поднёс я горлышко к губам… Знакомый чистый терпкий запах мне показался неприятным. И на вкус, хоть и холодная, но — фигня какая-то. На этикетке великолепный Budweiser, свежий, всё, вроде бы, то, но… не то. Как отрезало. Не конкретное данное пиво в моей руке оказалось плохим, а чё-то, внезапно, не люблю я его больше. Ну, и раньше особенной любовью не пылал, а теперь и в рот не хочу брать даже (эти последние слова можно вырезать и использовать в разных нехороших смыслах))) Не нравится мне больше пиво. Без видимых причин. Сейчас, по крайней мере в Москве, появилось (ну, уже давно) много вкусненьких напитков советского образца, типа «Байкал», «Буратино», «Саяны»… Джинсу (заказную рекламу) гнать не буду, посоветую, лишь: покупайте в стеклянных, не пластиковых бутылках.
Так вот, «попили мы пивка»… Слово за слово, хером по столу… После «баб и тачек» разговор заходит «о политике». Именно в кавычках всё, я на знаки препинания щедрый, но здесь — по делу они стоят. Немножко поспорили. Немножко померились: у кого краснее, у кого зига красивее (Господи, прости мне мою пошлость!). Мне говорят:
— Мы — банда. А ты — пингвин у монитора.
Да, блядь! в очках и в детстве «не на бокс ходил учится, а на скрипочке скрипеть».
Ну, это я образно так…
На скрипочке играть я не умею, на барабанах я учился, ударные — называются и, кстати, боксом тоже занимался. Правда, недолго. Понарошку. В детстве.
Я не плачусь, с ребятами-то мы разобрались. Но что-то слово запомнилось. Пингвин. Хомячок. Офисный планктон — это всё я уже сам додумываю. Хочу сказать, что мы — не пингвины и не хомячки. Я познакомился со многими сильными молодыми ребятами, красивыми девушками, серьёзными мужчинами. Я про тех, у кого, порой, идиотские ники в Сети — это Живые люди, у них тёплые руки и радостные, весёлые, бывает, что и злые лица. Компьютер — это как мобильник, средство коммуникации. А мы — вот — из плоти и крови. Нас можно встретить на улицах (да что я говорю? все, кто на улицах — это мы и есть). Мы — не пингвины и не хомячки! И те, кто работает мелкими клерками в московских банках — не обязательно «офисный планктон». Мы — люди. У нас есть друзья, а не только «френды», у нас есть любимые. У нас есть дети. Мы — люди!
Сеть, мнимая анонимность извращают восприятие ответной реакции реальности. Только недоумки верят в то, что, надев маску, они перестают быть самими собой. Ерунда! Мы те, кто мы есть. Не пингвины. Не хомячки.
Мы — и не «тупые дебилы, посасывающие пивко у метро» — откуда такой стереотип?
Кстати, теперь (после lager тьфу ты ёп! просветления): Молодёжь! Не пейте пиво! Пацаны, Мужики, оно Вас в баб превращает! Девушки милые, оно уродует Вас! Не пейте эту дрянь!
И коктейли в баночках не пейте ни в коем случае! Это хуже пива, я об этом ещё напишу, но уже сейчас — не пейте!!! Да чего там? О коктейлях в двух словах сейчас:
Как-то в один из дней одних новогодних каникул друг мой Виталик Филькенштейн, иногда он говорит: Филькенбаум. А мне по фигу, паспорт не смотрел и вообще я не антисемит, хоть жидов и не люблю, как раз из-за таких непостоянных фамилий… Так вот, друг мой Виталик, соло-гитарист группы «Душа и Тело», я там тоже играл и пел чуть-чуть, позвал меня в свой гараж.
— Смотри, — говорит. — Где-то в ноябре закупился для посленовогоднего похмелья.
Несколько красивых коробок стопочкой стоят в углу. Открывает верхнюю, достаёт 0,5 банку. У неё из-под нижнего ободка напиток пузырится. Достаёт другую, уже вытекшую, показывает мне её дно. Оно словно соляной кислотой разъедено. У нас тоже в желудке соляная кислота, но — думайте, что пьёте, думайте, перед тем, что пить. Жесть. Она — как лакмус, в данном случае, эта жесть.
А что я там про политику бубнить пытался? Забейте, ничего толкового. Просто обратите внимание на даты:
GnomGrom: Бездна Отчаяния
GnomGrom: зеркало сайта
|